Счастливые люди

Статья из газеты «Советский флот» от 25 декабря 1959 г.

Собирались выйти в море на день-два, а пробыли одиннадцать суток. Виктор Николаев вначале нервничал. Срывались все его планы. Он должен был объехать несколько комсомольских организаций, проверить работу секретарей, побывать на собраниях. А пришлось провести все время на одном небольшом корабле.

Но оказалось, что комсомольскому работнику политотдела и здесь дела вдоволь. Пожалуй, впервые он так близко познакомился с молодежью этого корабля. Интересные люди! Часами можно беседовать с ними: не только потому, что слушают тебя, затаив дыхание, но – и это главное – сами много полезного выскажут. Раньше на этом корабле в походе стихала комсомольская работа: дескать, люди заняты, минуты не урвать, чтобы поговорить с ними. А вот прислушались к голосу моряков – и агитаторам нашлось дело, и боевой листок стал выходить регулярно, и досуг молодежи смогли построить интересно. Куда веселее и дружнее пошла жизнь матросов. И, может, оттого и дело стало спориться лучше.

Моряки – народ прямой, откровенный. В тесном кубрике соберутся матросы и старшины. Заглянут сюда и сменившиеся с вахты офицеры. Каких только вопросов не затронут! Конечно, разговор, прежде всего, о службе: кто сегодня хорошо, кто плохо работал и почему так получается. Заходит речь и о прочитанном в книгах, увиденном в кино.

Коснутся и таких деликатных тем, как отношения с девушкой, любовь, семья. Волнуют эти вопросы молодежь. Да и как же иначе: ведь у каждого жизнь только начинает складываться и хочется с первых шагов избежать ошибок. Приводят друзья разные случаи, спорят. И чуть что – к Николаеву: «Как, товарищ старший лейтенант, вы смотрите? У вас же опыт есть, вы человек семейный».

– Знаете что... Я вам расскажу, какой мне видится наша советская семья. Хотите?

Притихшие моряки ловят каждое слово. А офицер все больше увлекается. Он говорит о больших человеческих чувствах, о радости, которую доставляет человеку семья. О том, как хорошо, если человек, с которым ты связал свою судьбу, понимает тебя с полуслова, живет твоими интересами, растет вместе с тобой, и вы оба гордитесь друг другом. И о том, какое это счастье – держать на руках ребенка, слушать его лепет, следить за первыми шажками его пухлых ножек, а в мечте уже видеть его большим, умным, уважаемым в стране человеком. И как много это значит – знать, что где бы ты ни был, на берегу тебя ждут самые близкие тебе люди, ждет подруга, которая так же самозабвенно заботится о тебе, как и ты о ней.

Внимательно слушают комсомольцы. Догадываются они, что не случайно столько тепла в словах офицера. Видно, по-настоящему счастлив человек.

Я разыскал старшего лейтенанта Николаева в политотделе. Он только что доложил своему начальнику о проделанной за день работе.
– А сейчас куда?
– В ясли. Вернее, в ясли и в детский сад: они ведь у меня обе малышки, – шутит он. Мы вместе заходим в зал, заполненный веселым разноголосым гомоном. Крохотная девочка в голубом передничке, которая до этого вместе с такими же карапузами что-то сосредоточенно строила из кубиков, вскакивает на ноги и звонко кричит:
– Папа! Мой папа приехал!
Она семенит к нему, позабыв про игру. Пока отец одевает ее, Маринка щебечет без умолку. Как же, у нее столько нового: стишок разучила про мишку, нарисовала домик. А играли они как весело!
– Ну, – говорит Николаев, – а теперь поедем в детский сад. За большенькой.

И снова мы в царстве детворы. Через минуту к нам выбегает стройная молодая женщина в белом халате. Глаза ее так и сияют радостью.
– Вы уже? Вот хорошо! Подождите минутку.
Она исчезает и вскоре вновь появляется уже переодетой.
– Знакомьтесь, вот моя девочка в ситцевом платье, – говорит Николаев. Щеки Надежды Сергеевны вспыхивают румянцем.
– Виктор! Причем тут платье?
– Да так, к слову пришлось.

Счастье всегда красиво. Смотришь на смущенное и оттого еще более милое лицо молодой женщины, с нежностью переводящей взгляд с мужа на дочь, – и даже у тебя, постороннего человека, теплеет в груди.

Семья в сборе. Сейчас все трое поедут домой, в небольшую, скромно обставленную комнату. После ужина займутся своими делами. Глава семьи сядет за книги и тетради: он студент-заочник университета. Надежда Сергеевна за низким столиком лепит из пластилина фигурки – надо придумать новые забавы для детворы детского садика. Ей старательно помогает Маринка. Непоседливая резвушка все время лопочет что-то свое.

– Тише, ты папе мешаешь, – пытается угомонить ее мать. Та смолкает, но через миг бежит к отцу:
– Папа! Смотри, какую я киску сделала!
Она тянется, чтобы взглянуть, что там пишет отец.
– Папа, я сейчас помогу маме, а потом тебе буду помогать, по немецкому. Да?
– Да, да, дочка.

Через час начинается «урок». Маринка произносит какое-нибудь слово, а отец должен перевести его на немецкий. Это их любимое занятие.
– Мы уже давно так, – объясняет мне старший лейтенант. – Вначале просто было: Маринка знала всего десяток-другой слов. А теперь за ней не угонишься. Так и сыплет. Не успеваю в словарь заглядывать. А здорово помогают такие упражнения! На последнем экзамене по иностранному языку я «пятерку» получил.

Потом, когда дочурку укладывают в постель, муж и жена сидят за столом рядом. Надежда Сергеевна экзаменует мужа по истории. По этому предмету ему часто приходится обращаться к ней за помощью: Надежда Сергеевна – историк по образованию. А после читают какую-нибудь заинтересовавшую их книгу.

Конечно, не каждый свободный вечер проходит так. Когда удается оставить на вечер дочь в яслях, посещают матросский клуб, театр, кино.

Как сложилась эта дружная, жизнерадостная семья? Мы беседуем с супругами Николаевыми. Муж и жена то и дело обращаются друг к другу:
– А помнишь?
– А ты помнишь?
Хотя и молоды оба, а вспомнить есть что. Знают друг друга давно.

И, оглядываясь на прожитое, оба с благодарностью называют многих людей, которые помогли им встать на ноги.

Нелегко сложилась жизнь Виктора Николаева. Ему не было и девяти лет, когда он испытал весь ужас ленинградской блокады. На его глазах умерла от голода мать. Несколько дней мальчик жил один в промерзшей комнате. У него уже не было сил, чтобы встать. И он тоже погиб бы, если бы не добрые люди. Незнакомая женщина нашла его. Сама, еле передвигая ноги от истощения, повезла мальчика на санках в детский дом. Там выходили его.

Он смог учиться. До конца дней не забудет Виктор своих воспитательниц Наталью Эммануиловну Мельникову, Ольгу Николаевну Спасскую и других людей, которые отнеслись к сироте, как к родному сыну. Из детдома пошел в педагогическое училище. Тогда-то и познакомился он со своей сверстницей, студенткой соседнего института Надеждой Семенюк.

Шли годы. Вихрастый мальчишка вырос, попал на флот, окончил политическое училище. А девочка с забавными косичками стала педагогом-историком, директором школы. Дружба их не прерывалась и незаметно переросла в любовь.

– Помнишь, как ты к нам впервые приехал в офицерской форме? Я даже не узнала тебя.
– А помнишь, как ты не хотела ехать со мной? Ведь было такое. – Это когда Виктор прибыл в свой первый отпуск с нового места службы. Позвал он подругу поехать с ним жить к морю. А той до слез не хотелось расставаться с родным городом, с матерью, с полюбившейся работой.

Мать девушки, Елизавета Петровна, умная, уважаемая в городе женщина, директор завода, коммунистка, депутат местного Совета, выслушала сбивчивые доводы дочери и сказала:
– Решай сама. Работу ты всюду найдешь, а любимого вряд ли...
Из отпуска молодой офицер вернулся с женой. В гарнизоне приветливо встретили молодоженов. Дали им комнату. У них сразу появилось много друзей. И все же Надежда, не привыкшая сидеть без дела, скучала. Работу по специальности найти не удалось. Тогда она устроилась воспитательницей в детский сад.

А потом появилась дочь. Это было огромной радостью не только для супругов. Каждый день приходили соседки, радовались вместе с молодой матерью, наперебой учили ее уходу за ребенком. Хлопот прибавилось, работу пришлось бросить. Но активистки женсовета сделали все, чтобы Надя не замыкалась в стенах комнаты. Втянули ее в общественные дела, записали в кружок кройки и шитья.

Беспокойна судьба моряка. Виктор получил повышение по службе, его перевели работать в политотдел. С одной стороны – радость, а с другой – новые заботы. Переехали в другой гарнизон, маялись несколько месяцев с жильем. Но постепенно все уладилось. Дочь росла веселой, здоровой. И снова заскучала Надежда. Пожалуй, впервые тогда у них произошла размолвка.

Виктор заявил наотрез:
– О работе и не думай. Занимайся дочерью.
– Домработницей хочешь сделать? Для этого я училась?

Натянутые отношения длились несколько дней. Однажды, вернувшись со службы, Виктор нашел на столе записку: «Я на работе. Если рано придешь, съезди за Мариной: она в яслях. Надя». Читал муж и ничего не мог понять. Не знал он, что Надежда нашла деятельных единомышленниц в женсовете. Неутомимая Марта Павловна Бабич, инструктор военнослужащих, вместе с Надей объехала все школы. Историки нигде не требовались. Стали ездить по детским садам. Нашлось место воспитательницы. Потом та же Марта Павловна помогла устроить и дочурку в ясли.

Хмурый поджидал жену Виктор. А она влетела с дочерью на руках счастливая, возбужденная.
– Папа, мы теперь все работаем! – объявила еще с порога Маринка. – И ты, и мама, и я. Правда, мама?
Жена подошла к мужу, который еще пытался делать вид, что сердится, легонько потеребила его волосы. Он поднял голову, встретился с ней глазами и рассмеялся.
– Ну и егоза ты, Надюша. Дочь вся в тебя растет.

...Так живет эта маленькая семья. Счастливая, окруженная бесчисленными друзьями. И стало понятным мне, почему комсомольский работник Виктор Николаев так хорошо и проникновенно может говорить с молодежью о дружбе и любви, о больших человеческих чувствах.

Капитан III ранга
Милютин В.

Николаев В. А. стр. 2. На следующую страницу